Дориат.
Отчего он так упорно твердил братьям – надо идти?... почему?.. Он не объяснил бы и сам. Странное, удушливое чувство рождалось в груди, каждый раз, когда он слышал, о том, что ныне Наугламир – и сильмарилл - на груди Диора Элухила. Сына Берена Эрхамиона. Это было почти невыносимо.
Вечная причина собственной правоты – Клятва. Причина, оправдание и смысл…
И вот он – беззащитный, тихий, весь в зимнем серебре – Дориат…
А разведчики говорят - самого Диора нет во Дворце. Все равно. Ты же не думаешь, брат мой, что Смертный носит столь великую ценность с собой неотлучно – на охоту и в поход?.. Нет, сильмарилл там, в Менегроте…
Вдоль по галереям, распахивая двери – одну за другой. Где-то позади, в Тронном зале и возле еще звенели клинки – синдар защищались. Их не жалели. Воины Тьелкормо убивали каждого, кто поднимал оружие. А потом... Цель, Ярость и Клятва. Только вперед, ибо позади – только Тьма. Растерянный взгляд Макалаурэ, хмурый Майтимо... Все равно. Странное чувство на fea – как забвение. Как полет куда-то вниз, вниз, вниз…. Все равно. Так было уже - в Гаванях: первая кровь на мече – а потом безразличие…. Всех, кто поднял оружие. Всех, кто бежит. Всех, кто родич Диору…. Ищите. Сильмарилл где-то здесь. Его кто-то прячет. Ищите!
Библиотека. Свитки и книги – от пола до потолка. Целый лабиринт. Несколько столов и кресла вокруг. Перья и пергамент. Незажженные свечи в тяжелых серебряных светцах. Огромные узорные гобелены по стенам. Слепой, угасший камин. Ни единого отблеска – только ровный багряный лоскут света, падающего сквозь открытую дверь. Тень самого Тьелкормо – четкий, угольно-черный силуэт в кровавом этом прямоугольнике…
Тихо-тихо. Слышно, как ветер воет где-то снаружи, в переходах или тайных коридорах… Шорох и почти неразличимый всхлип – будто скрипнуло где-то рассохшееся дерево. Охотник ухмыльнулся, шагнул в галерею и снял со стены факел. Так похоже на хитрую дичь… Уютная темнота библиотеки распадалась под светом факела, как ткань распадается под клинком, выхватывая из темноты высокие ниши: рукописи, чертежи, карты. Деревянные полки, украшенные ажурной, кружевной резьбой… Фигуры на гобеленах: Аман Утерянный в былом еще величии, Белерианд Эпохи Звезд… Письменный буковый стол – неоконченные заметки на синдарине, округлые буквы и изящные завитки… Опрокинутая чернильница – темное пятно на светлом дереве… Снова почти неразличимый всхлип. Тьелкормо поднял факел над головой. Круг света раскрылся, выхватил из густой, вязкой темноты между стеной и столом восковой, лилейный силуэт. На белой ткани – знак Королевского Дома Дориата. Тонкие руки, отчаянным жестом заслонившие голову. Темные, как стоялый мед волосы, плащом укрывавшие hinnis…
Ну, здравствуй, юная принцесса Дориата…
Он шагнул к ней – длинная черная тень перечеркнула светлый силуэт, багряный ореол очертил круг на стенах. Будоражащее кровь ощущение удавшейся охоты охватило Тьелкормо. Вот и все. Останется только сам Смертный – и все… Клинок полыхнул в свете факела алым, рука не дрогнула ни на миг... Мгновение замерло на тонкой грани будущего и сущего. Каменные плиты пола уже почти ощутили вкус и запах горячей крови.
Но – тонкие руки безвольно упали, и hinnis вскинула голову. Отсветы пламени факела отражались в ее огромных печальных глазах.
Не испуганных – печальных…
Тьелкормо смотрел, как пламя тонет в темных зрачках, превращаясь в искорки далеких звезд. Ее глаза – вся высота и глубина летней безлунной ночи…
Клинок медленно опустился, чуть вздрагивая в такт бешеным ударам сердца. Оживали старые сны, сны, что успели стать уже чем-то неотъемлемым и привычным. Сны, которые он приказал себе – не помнить….
Третий сын Феанаро, Туркафинвэ Тьелкормо, вдруг почувствовал эту густую тишину вокруг, этот замерший в медленном кружении Музыки зимний Мир – всем своим существом. Ибо на него в тот миг смотрели, полные печали и слез, глаза Лютиэн Тинувиэль….
Он слепо шагнул назад, наткнулся на тяжелое кресло, обрушил ливень свитков с ближних полок. На шум распахнулась тяжелая дверь в галерею, и двое из его воинов шагнули внутрь.
- Мой лорд?...
- Здесь нет никого, - глухо и очень холодно отозвался Тьелкормо, и вдруг сорвался на крик, стремительно шагая прочь из библиотеки. – Ищите дальше. Ищите же!
Да, хотелось кричать во весь голос, хотелось ударить кого-нибудь или что-то разбить. Невыносимая боль раздирала изнутри, выворачивала сердце наизнанку.
Что-то большое восставало из пепла сожженной души. Что-то, чему он не помнил имени.
Под сводами Главных Врат Менегрота запели сторожевые трубы, возвещая о возвращении Диора с отрядом. И снова зазвенела сталь. Турко рассмеялся - и поудобнее перехватил меч…
(с) Лалайт Араниэль